Статья 376. Отказ гаранта удовлетворить требование бенефициара
Комментарий к статье 376
1. Принцип независимости гарантии ярко проявляется в регулировании оснований для отказа в платеже по гарантии, которые устанавливаются комментируемой статьей. В случае если в гарантии содержатся дополнительные основания для отказа в платеже по ней, связанные не с соблюдением бенефициаром тех или иных формальных требований, а с действительным состоянием отношений между принципалом и бенефициаром, такую гарантию следует квалифицировать как поручительство (см. комментарий к ст. 368 ГК РФ ранее).
1.1. В законе предусмотрено два основания для отказа в платеже по гарантии: истечение срока действия гарантии и непредставление бенефициаром документов, указанных в гарантии.
1.2. Судебная практика ВАС РФ выработала третье основание - явная недобросовестность бенефициара (см. п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 1998 г. N 27).
Самый типичный пример такой недобросовестности - это случай, когда бенефициар злонамеренно и умышленно требует от гаранта выплаты в ситуации, когда он уже получил ранее платеж по обеспеченному гарантией долгу от принципала.
Аналогичного подхода придерживается и ВС РФ. Так, в одном из Определений КЭС ВС РФ указано следующее: "В качестве исключения из общего принципа независимости банковской гарантии сложившаяся судебная практика рассматривает ситуацию, когда недобросовестный бенефициар, уже получивший надлежащее исполнение по основному обязательству, в целях собственного неосновательного обогащения, действуя умышленно во вред гаранту и принципалу, требует платежа от гаранта" (Определение КЭС ВС РФ от 12 августа 2015 г. N 305-ЭС15-4441). Это основание для отказа в выплате базируется в судебной практике на положениях ст. 10 ГК РФ.
Логика судов, видимо, была такой. Взыскание с гаранта денежной суммы по гарантии в пользу бенефициара, уже получившего исполнение (и тем самым желающего получить второй раз один и тот же долг), неизбежно породит регрессное требование к принципалу. Окажется, что принципал заплатит одну и ту же сумму дважды - и бенефициару, и гаранту. Разумеется, впоследствии принципал сможет предъявить к бенефициару иск о неосновательном обогащении, который с высокой степенью вероятности будет удовлетворен. Но восстановление status quo потребует нового судебного процесса. Кроме того, возможно, что бенефициар окажется неплатежеспособным и т.п. Решение, позволяющее отказывать в удовлетворении требований бенефициара при наличии неоспоримых доказательств уплаты долга должником, снижает издержки, которые должны будут понести все участники отношений по гарантии (за счет вынужденного "круговорота" денежных средств), и избавляет судебную систему от тех дел, которые могут быть отсечены еще на стадии возникновения спора.
Вероятно, выработанный судебной практикой подход о правомерности отказа в выплате по гарантии при угрозе двойного платежа в дальнейшем начнет применяться и в ситуации, когда у гаранта имеются однозначные доказательства не полного, а частичного погашения долга принципалом.
Так, например, при реализации такого подхода, если гарант получает требование по гарантии на сумму в 10 млн руб., а у него имеются достоверные доказательства того, что принципалом долг погашен на сумму в 9 млн руб., гарант может осуществить выплату в размере 1 млн руб. и отказать в выплате в остальной части по основанию злоупотребления правом.
1.3. По сути в этом не указанном прямо в законе, но выводимом в судебной практике основании для отказа в выплате по гарантии проявляется определенное ослабление идеи независимости гарантии, выработанное в целях противодействия явным злоупотреблениям.
Строго выдержать принцип неакцессорности российское право не смогло, по всей видимости, по причине оказавшихся довольно распространенными на практике злоупотреблениями независимым характером гарантии.
Но допущение отказа в выплате по гарантии на основании ст. 10 ГК РФ вопреки прямо провозглашенной в п. 1 ст. 370 ГК РФ идее независимости долга гаранта от обеспечиваемого обязательства несколько размывает различие между акцессорным поручительством и неакцессорной гарантией и ставит ребром вопрос об определении четких критериев квалификации требования по гарантии в качестве злоупотребления правом.
Такие критерии, видимо, должны быть достаточно жесткими и не приводить к тому, что отказ в выплате по гарантии можно будет обосновывать отсутствием оснований для удовлетворения бенефициара по обеспечиваемому требованию, поскольку это полностью лишит независимость гарантии какого-либо смысла и окончательно размоет различие между поручительством и гарантией.
В настоящий момент в судебной практике эти критерии пока лишь нащупываются.
Так, например, использование иных способов погашения долга (например, зачет, прощение долга, новация или предоставление отступного, расторжение договора), в результате которых принципал и гарант полагают, что долг принципала перед бенефициаром прекращен, как правило, не рассматриваются судами как основание для применения ст. 10 ГК РФ. Это связано с тем, что обсуждение вопроса о том, произошло ли прекращение обеспеченного долга, неизбежно повлечет необходимость вникать в существо отношений между бенефициаром и принципалом, что невозможно в деле по иску бенефициара против гаранта.
Так, например, в одном деле ВС РФ также подтвердил, что простое неисполнение бенефициаром (заказчиком) тех или иных обязанностей по обеспеченному договору (в данном деле - уклонение заказчика от принятия надлежаще выполненных работ по договору подряда) не означает наличие у гаранта права отказать в платеже (по гарантии, выданной в обеспечение обязательств по возврату неотработанных подрядчиком авансов) со ссылкой на ст. 10 ГК РФ (Определение КЭС ВС РФ от 12 августа 2015 г. N 305-ЭС15-4441).
1.4. Иначе говоря, пока единственный поддержанный высшими судами случай правомерного отказа в выплате по гарантии имеет место тогда, когда гарант получает от принципала бесспорные подтверждения осуществления платежа (в форме соответствующего платежного документа с реквизитами, указывающими однозначно на то, что данный платеж погашал обеспеченный долг). Наличие у гаранта доказательств прощения долга, зачета, предоставления отступного, новации, расторжения договора и т.п., как правило, не считается основанием для отказа в выплате.
Представляется, что по тем же причинам не может являться основанием для отказа в выплате по гарантии то обстоятельство, что обеспечиваемый такой гарантией долг не возник (например, обязанность по возврату неотработанных авансов не возникла в силу неправомерности расторжения договора).
В то же время иногда в практике ВС РФ встречаются намеки на то, что при наличии явных признаков злоупотребления правом со стороны бенефициара отказ в выплате может быть признан допустимым и при отсутствии обеспечиваемого обязательства.
Так, в Определении КЭС ВС РФ от 28 июля 2016 г. N 305-ЭС16-3999, в котором рассматривался вопрос о правомерности отказа в выплате по гарантии в ситуации, когда у гаранта имелись сомнения в возникновении обеспечиваемого гарантией обязательства по уплате неустойки, Суд, признавая отказ гаранта в выплате неправомерным, тем не менее указал: "В качестве исключения из общего принципа независимости банковской гарантии сложившаяся судебная практика рассматривает ситуацию, когда недобросовестный бенефициар в целях собственного неосновательного обогащения, действуя во вред гаранту и принципалу, требует платежа от гаранта в отсутствие обеспечиваемого обязательства. В этом случае иск бенефициара не подлежит удовлетворению на основании статьи 10 Гражданского кодекса".
Данный пассаж наводит на мысль о том, что, если бы отсутствие оснований для начисления неустойки принципалу было бы абсолютно очевидным, Суд мог бы признать требование к гаранту об оплате такой неустойки злоупотреблением правом.
В другом деле КЭС ВС РФ, не согласившись с правомерностью отказа в выплате, все же указал, что для подтверждения злоупотребления правом гарантом могли быть представлены доказательства, подтверждающие, что у подрядчика не возникло обеспечиваемое гарантией обязательство по возврату аванса (Определение КЭС ВС РФ от 20 мая 2015 г. N 307-ЭС14-4641).
Таким образом, вряд ли можно уверенно утверждать, что закрепленный сейчас в практике высших судов случай угрозы двойного платежа не будет в дальнейшем дополнен какими-то иными случаями, когда гарант будет признан управомоченным отказать в выплате по гарантии со ссылкой на злоупотребление правом.
Например, есть основания предполагать, что в выплате может быть отказано, если имеется вступившее в силу судебное решение, подтверждающее погашение долга должника иным кроме фактического платежа способом или его отсутствие. Так, если суд признал неправомерным расторжение договора и констатировал сохранение его в силе, требование бенефициара о выплате по гарантии, обеспечивавшей обязательство поставщика (принципала) по возврату предоплаты, является очевидным злоупотреблением правом.
1.5. Можно предложить в качестве критерия для применения ст. 10 ГК РФ в подобного рода случаях следующее: гарант вправе отказать в выплате по гарантии на основании злоупотребления правом, если у любого разумного лица на его месте с учетом доступной ему информации и без специального исследования состояния отношений между принципалом и бенефициаром не возникало бы абсолютно никаких сомнений в отсутствии (в том числе прекращении) обеспечиваемого обязательства и недобросовестности поведения бенефициара, пытающегося получить неосновательное обогащение. Одни лишь сомнения (даже разумные) в наличии у бенефициара оснований для получения исполнения от принципала не могут послужить причиной для отказа в выплате.
Иначе говоря, если гарант уверен в том, что обеспеченного обязательства нет либо оно прекращено платежом или на ином основании, он может на свой страх и риск отказаться удовлетворять требование бенефициара в надежде на то, что к моменту рассмотрения спора у него окажутся на руках бесспорные доказательства неосновательности требований бенефициара (например, вступивший в силу судебный акт, подтверждающий отсутствие обеспеченного долга принципала).
Но если к моменту рассмотрения спора по иску бенефициара гаранту не удастся получить и представить в суд бесспорные доказательства верности данной информации, изучение которых не потребует привлечения в дело третьих лиц или проведения каких-либо сложных исследований, гарант не сможет подтвердить свой аргумент об очевидном злоупотреблении правом, и тогда он будет привлечен к ответственности за просрочку в исполнении своего обеспечительного обязательства перед бенефициаром. Перспектива такого развития событий должна в теории вынуждать гаранта отказывать в выплате по гарантии только в ситуации, когда он абсолютно уверен в недобросовестном характере требования бенефициара.
О праве гаранта отказать в выплате по гарантии в ситуации, когда требование бенефициара со всей очевидностью является злоупотреблением права или носит мошеннический характер, говорит и п. 1 ст. IV.G.-3:105 Модельных правил европейского частного права.
1.6. Гарант обязан уведомить бенефициара об отказе в платеже в пятидневный срок, указав причины, по которым он принял такое решение. В отношении стандарта исполнения этой обязанности подлежит применению принцип добросовестности (п. 3 ст. 307 ГК РФ). Это означает, что банк должен максимально подробно указать бенефициару на его ошибки при заявлении требования о платеже (какие документы не были представлены или какие имеются дефекты в предъявленных документах), с тем чтобы бенефициар имел возможность оперативно исправить их и предъявить повторное требование.
2. Новеллой регулирования гарантий является введение для гаранта семидневного периода, который можно условно обозначить как "период для сомнений". В течение этого периода гарант вправе приостановить платеж по гарантии. Он необходим для того, чтобы гарант имел возможность обсудить с принципалом состояние его отношений с бенефициаром и сделать вывод о том, не произведен ли принципалом платеж по обеспеченному долгу.
2.1. Продолжительность "периода сомнений" семь дней. Эта норма диспозитивная, так как она не содержит запрета устанавливать иной срок "периода сомнений" в гарантии, но во всяком случае общий срок рассмотрения требования бенефициара должен укладываться в установленный императивной нормой п. 2 ст. 375 ГК РФ 30-дневный срок.
2.2. Основанием для приостановления платежа является наличие у гаранта обоснованных сомнений в том, что обеспеченный долг существует. Законодатель устанавливает четыре ситуации, являющиеся основанием для приостановления платежа: 1) недостоверность представленных документов; 2) невозникновение долга принципала; 3) исполнение принципалом обеспеченного долга; 4) недействительность обеспеченной сделки. Последнее основание является весьма сомнительным, поскольку в силу п. 3 ст. 329 ГК РФ при недействительности обеспеченной сделки обеспечительная сделка будет автоматически обеспечивать обязательства по реституции.
3. К уведомлению гаранта о приостановлении платежа подлежит применению стандарт добросовестного поведения (п. 3 ст. 307 ГК РФ), предполагающий, что гарант должен максимально подробно описать основания для приостановления платежа, с тем чтобы бенефициар имел возможность оперативно устранить сомнения гаранта.
4. Если гарант необоснованно приостановил платеж, он обязан возместить бенефициару причиненные этим убытки.
Это касается не только случаев, когда гарант отказал в платеже, но бенефициар добился судебного взыскания суммы по гарантии, но и ситуаций, когда впоследствии гарант совершил платеж. В случае если отсрочка в платеже (максимальный срок которой - семь дней) повлекла за собой возникновение убытков у бенефициара, они также подлежат возмещению.
Лицом, имеющим право на возмещение убытков, вызванных необоснованным приостановлением платежа, также является и принципал. Эти убытки могут составлять, например, суммы тех штрафных санкций, которые бенефициар начислит принципалу за период необоснованного приостановления банком платежа.
5. Как уже упоминалось, процедура приостановления платежа нужна не столько для гаранта, сколько для предостережения бенефициара от предъявления необоснованного требования.
Этот вывод подтверждается нормой п. 5 комментируемой статьи, из которой следует, что основания для приостановления платежа не являются основаниями для отказа в выплате по гарантии. Исключение составляет разве что выработанное судебной практикой недопущение получения гарантом платежа в результате злоупотребления правом. В случае если срок для приостановления платежа истек и установленные законом или в судебной практике основания для отказа в выплате (непредставление документов, предъявление гарантии за пределом срока ее действия, злоупотребление правом) отсутствуют, гарант обязан совершить платеж, даже если бенефициар никак на сомнения гаранта не отреагировал.
Тем не менее в период приостановления гарант может предпринять шаги по защите своего интереса, например, в уголовно-процессуальном порядке.
