Статья 370. Независимость гарантии от иных обязательств
Комментарий к статье 370
1. Как уже многократно упоминалось выше, обязательство гаранта совершить платеж является неакцессорным, т.е. это обязательство не связано юридически с тем долгом, в обеспечение которого оно было установлено. Это ключевой квалифицирующий признак независимой гарантии.
1.1. Простое упоминание в гарантии обеспеченного обязательства не превращает независимую гарантию в поручительство, так как такое указание является в силу закона существенным условием гарантии (п. 4 ст. 368 ГК РФ). О том же говорит и п. 1 IV.G.-3:101 Модельных правил европейского частного права. Однако в том случае, если воля гаранта в гарантии явно направлена на то, чтобы совершить платеж лишь при условии, что бенефициар докажет, что должник нарушил обязательство, такую гарантию следует квалифицировать как одностороннюю сделку по выдаче поручительства. Иначе говоря, здесь название документа будет противоречить его существу, а в силу известного принципа приоритета существа над формой при квалификации сделок ключевое значение будет иметь именно первое.
1.2. Принцип независимости гарантии предполагает, что никакое обстоятельство, которое может возникнуть в отношениях между бенефициаром и принципалом, не повлияет на обязательство гаранта произвести платеж.
Примерный перечень таких обстоятельств содержится в п. 2 ст. 376 ГК РФ. К ним относятся недействительность обеспеченного долга, невозникновение долга, принятие бенефициаром исполнения обеспеченного долга, наличие основания для должника приостановить исполнение обязательства, истечение исковой давности по основному обязательству и проч.
Иными словами, в каком бы состоянии ни находились отношения бенефициара и принципала, гарант обязан совершить платеж при получении требования от бенефициара.
Такая жесткость регулирования отношений по гарантии подтверждается судебной практикой. Так, в значительном числе дел ВАС РФ и ВС РФ, поддерживая идею независимости гарантии, отказывали гарантам в праве ссылаться на отношения бенефициара и принципала (см., например, Постановления Президиума ВАС РФ от 2 октября 2012 г. N 6040/12 и от 24 июня 2014 г. N 3853/14, Определения КЭС ВС РФ от 20 мая 2015 г. N 307-ЭС14-4641, от 8 ноября 2016 г. N 305-ЭС16-9887, от 25 ноября 2016 г. N 305-ЭС16-10078). Единственное признаваемое в практике исключение - случай явной недобросовестности бенефициара (см. комментарий к ст. 376 ГК РФ).
После совершения платежа гарант имеет право на регрессное требование к принципалу (о регрессном характере требования см. ст. 379 ГК РФ и, например, Постановление Президиума ВАС РФ от 17 ноября 1998 г. N 6429/98), причем именно регрессный характер этого требования служит, как уже упоминалось выше, защитой интересов гаранта от возражений принципала о недействительности отношений между ним и бенефициаром, о невозникновении требований бенефициара и пр.
2. Независимость обязательства гаранта обеспечивается крайне формальным регулированием возражений гаранта против требований бенефициара. Они, как уже упоминалось выше, не могут вытекать из отношений бенефициара и принципала в силу неакцессорного характера гарантии.
2.1. Не допускаются также возражения, вытекающие из соглашения между гарантом и принципалом (например, о расторжении договора о выдаче гарантии, о признании его недействительным и пр.). Это объясняется тем, что бенефициар не является участником этих отношений покрытия, и потому они в силу ст. 308 ГК РФ не могут быть ему противопоставлены.
Все возражения гаранта в отношении бенефициара могут быть сведены лишь к действительности самой гарантии, а также к несоответствию требования о выплате по гарантии и документов, прилагаемых к такому требованию, положениям самой гарантии (например, ненадлежащее оформление или непредставление документов, необходимых для совершения платежа, предъявление требования после истечения срока действия гарантии и т.п.). Кроме того, возможны возражения, которые не основаны на тексте гарантии, но связаны с личностью того, кто предъявляет требование. Например, гарант вправе ссылаться на то, что требование по гарантии предъявлено от имени бенефициара неуполномоченным лицом (ст. 312 ГК РФ).
Наличие просроченного принципалом долга не может обусловливать платеж по гарантии, так как это превращает независимое обеспечение в акцессорное. Разумеется, если в гарантии имеются соответствующие положения, связывающие выплату по гарантии с наличием обеспеченного просроченного долга, ее следует квалифицировать как одностороннюю сделку, направленную на установление поручительства.
2.2. Спорным является вопрос о возможности включения в гарантию указания на право гаранта выдвигать против требования бенефициара не все, а лишь некоторые возражения принципала.
Очевидно, что такие условия должны допускаться, но, вероятнее всего, такая гарантия должна в этом случае переквалифицироваться в поручительство, и, соответственно, обеспечитель будет иметь возможность выдвигать и иные возражения должника против требования кредитора.
При этом спорной является ситуация, когда из текста гарантии, предусматривающей право гаранта выдвигать определенное возражение принципала, недвусмысленно следует, что иные возражения гаранту недоступны. Одно из возможных решений: установить, что в таком случае переквалификация также возможна, и мы будем иметь поручительство с ограниченными возможностями по выдвижению возражений (поручитель будет иметь возможность выдвигать только те возражения, которые прямо указаны). Другое решение - допущение возможности существования гарантии, имеющей лишь частично неакцессорный характер. Впрочем, проблема "промежуточного звена" - частично неакцессорного обеспечения - в российском праве пока не решена. См. также комментарий к п. п. 1 и 5 ст. 364 ГК РФ.
3. Вполне очевидно, что гарант, получив требование о платеже от бенефициара, не может заявлять к зачету требования, которые могут быть у принципала против бенефициара, так как такие требования не принадлежат гаранту. Но закон идет дальше и запрещает гаранту производить зачет против требования бенефициара встречного требования к нему, которое было уступлено гаранту принципалом ранее. Допустим, заказчик по договору подряда отказался от договора в связи с некачественной работой подрядчика и потребовал возврат неотработанных авансов. Обязательство по возврату авансов было обеспечено гарантией и соответствующее требование было предъявлено заказчиком-бенефициаром гаранту. Однако подрядчик, полагая, что работы были им выполнены качественно, уступил гаранту требование об оплате работ, которое, как он полагал, у него (подрядчика) имеется в отношении заказчика.
Если допустить возможность зачета требования бенефициара и требования, уступленного принципалом, то на бенефициара будет возложено бремя обращения в суд с требованием о признании такого зачета недействительным по причине некачественности выполненных работ и недействительности уступки от принципала к гаранту (либо в рамках дела о взыскании с гаранта суммы гарантии суд будет вынужден изучать содержание отношений бенефициара и принципала). Но тем самым будет нарушен принцип независимости гарантии и бенефициар не сможет воспользоваться теми преимуществами, которые этот принцип предоставляет кредитору.
В связи с этим законодатель ограничивает возможность описанного зачета.
3.1. Но что если у гаранта имеется собственное, не приобретенное у принципала ранее, встречное требование к бенефициару? Может ли в такой ситуации гарант погасить требование бенефициара зачетом?
Видимо, на этот вопрос следует ответить положительно. Этот вывод недвусмысленно следует из системного толкования комментируемой нормы. Если бы законодатель хотел вовсе заблокировать возможность погашения требований бенефициара зачетом, он бы прямо закрепил это. Тот факт, что в законе запрещено использовать зачет только в случае, когда встречное требование у гаранта возникло в результате уступки такого требования принципалом, со всей очевидностью указывает a contrario, что в остальных случаях зачет возможен.
Кроме того, право на выдвижение гарантом личных возражений, имеющихся у него против бенефициара, предусмотрено в п. 2 ст. IV.G.-3:103 Модельных правил европейского частного права. Про право гаранта заявить зачет по своему встречному требованию к бенефициару (за исключением требований, перешедших к гаранту от принципала) говорит и ст. 18 Конвенция ООН о независимых гарантиях и резервных аккредитивах.
3.2. При этом, конечно же, условия гарантии возможность такого способа погашения требований бенефициара могут блокировать (в силу того, что зачет в принципе может быть заблокирован договором в силу ст. 411 ГК РФ, в данном случае - условиями той сделки, которая порождает долг стороны, чье право на зачет блокируется).
Если гарантия блокирует право гаранта на зачет и выдвижение иных личных, основанных на отношениях гаранта и бенефициара возражений против требования последнего, речь идет о так называемой гарантии по первому требованию ("on first demand"), которая нередко используется в международной коммерческой практике. Эта разновидность независимой гарантии прямо урегулирована в Модельных правилах европейского частного права (ст. IV.G.-3:104), которые указывают на то, что по таким гарантиям выдвижение личных возражений гаранта против требования бенефициара невозможно.
